О символизме в ювелирном искусстве|

(«Ювелирная Россия», №4 (16) июль 2008 г. стр. 46-51)

О символизме в ювелирном искусстве Наше время, включая весь предшествующий XX век, культурологи определяют как переходную эпоху от гуманитарной культуры чувственного типа к культуре сакральной, сверхчувственной. Острая тяга к сверхчувственному наблюдается сегодня и в ювелирном искусстве. Такие слова, как символический, духовный, религиозный и т.п., становятся модными и частыми в употреблении. Но, к сожалению, понятия, стоящие за ними, остаются заимствованы из гуманитарной культуры и далеки от истинного смысла. На наш взгляд, возвращаясь к сакральному, будет разумно обратиться к традиционной для Европы христианской культуре, причем к тому периоду, когда она в своей основе была сакральной, т.е. до эпохи Ренессанса, а в России до XVIII века. С этих позиций попробуем уточнить понятия, используемые сегодня в искусстве при описании некоторых ювелирных изделий, стилей и направлений. Сразу определим, что сакральным (в русском варианте священным) называется только то искусство, которое отражает духовное видение, вероисповедания, используя при этом особый, сложившийся внутри него символический язык. В качестве символов могут использоваться форма, цвет и зримые образы, а также, что важно в ювелирном искусстве, природные материалы. К примеру, религиозное искусство периодов ренессанса и барокко не может называться сакральным, т.к. в плане стиля ничем не отличается от светского (профанного) искусства своей эпохи. К тому же, в сакральном искусстве «дух творит форму», поэтому и процесс создания сакральных предметов должен носить сакральный характер, выраженный в той или иной религиозной традиции. Сегодня на ювелирном рынке присутствует множество хорошо всем знакомых украшений со знаками зодиака и символами и образами различных культов, которые наравне с христианскими образками и крестиками предлагаются в качестве оберегов. К ним примыкает становящееся все более популярным направление, в котором используются только что выдуманные или извлеченные из небытия культурологические символы, призванные также приносить удачу, здоровье и успех. Характерно для нашего времени название этого направления «Spiritual But Not Religious» (SBNR), что в русском варианте звучит как «духовное, но не религиозное» Какой же смысл сокрыт в этой фразе? Латинское слово Religio означает восстановление связи и понимается как установление союза с Богом. Значит «не религиозное» – это то, что не от Бога. Но как тогда быть с «духовным»? В христианстве понятие «духовность» в позитивном значении связано со святостью и говорит о стяжании Святого Духа. «Бог есть дух» (Ин.4.24). Но бывают и другие «духи», отпадшие от Бога, это бесы. Таким образом. сложное название SBNR можно заменить одним простым словом – «бесовское». Теперь попробуем разобраться с понятием «символ». Чаще всего под этим словом мы подразумеваем какой-то условный знак, обозначающий сложный объект, действие, чувство, идею и т.п. В некоторой степени это правильно. Ошибка в том, что рационалистический подход понимает символ только как искусственную условность, не связанную с реальностью. Как говорят, «только символически». На самом деле сакральные символы имеют естественное происхождение, они не изобретаются, а даются свыше. Их нельзя рационально и однозначно осмыслить. Возможна, только интерпретация символа, но и она остается символом, лишь немного рационализированным. Само греческое слово ςυμβολον (симболон) обозначало знак, служивший доказательством союза. В христианстве, как и других традиционных сакральных культурах, ориентированных на поиск высшей истины, символы служат средством познания духовного мира, Бога. Стоит отметить, что девизом настоящей сакральной культуры может быть евангельская фраза «познаете истину, и истина сделает вас свободными» (Ин.8.32). Учитывая, что познание понималось как соединение познающего с познаваемым, символ непосредственно способствовал возникновению этого союза. Это основано на вере в то, что символы несут в себе энергии первообраза и, по сути, не просто изображают или обозначают познаваемый объект или понятие, а непосредственно являют его. Как сказано в апокрифическом Евангелии от Филиппа: «Истина не пришла в мир обнаженной, но она пришла в образах и символах. Мир не узнает ее по - другому» (67). А, по словам Дионисия Ареопагита: «Вещи явленные, суть воистину иконы вещей незримых». На этой вере построена православная теория иконы и учение о церковных таинствах. Развитая система символов, существующая в Православной Церкви в ее таинствах, обрядах и церковном искусстве, помогает человеку, живущему в материальном мире, гармонично войти в духовный мир, постичь его законы, установить скрытые связи духовного мира с материальным. Конечно, происходит это не механически. Познание истины требует, прежде всего, огромной внутренней духовной работы. Главное, что отличает по-настоящему церковный путь познания, это наличие постоянного свободного союза человека с Богом, по типу брачного, основанного на любви. Любопытно, что антонимом слова «символ» является другое греческое слово «диавол» (διαβολος) в этимологии которого лежат идеи разделения и лжи. Очень показательно, что гуманитарное, рациональное познание определяется латинским словом intelleсtus, которое этимологически также связано с принципами разделения, расчленения. А сам процесс познания в этом случае предполагает не соединение познающего с познаваемым, а напротив, их конфронтацию. Целью такого познания является использование познаваемого объекта познающим субъектом, т.е. получение над ним власти. Девизом такого познания может быть известная фраза «Разделяй и властвуй». Но вернемся к ювелирным украшениям. В древних сакральных культурах ювелирный убор был средством познания мира. Недаром греческое слово κοςμος (космос) означало не только вселенную и гармонию, но и ювелирный убор, наряд. Сейчас мы в первую очередь вспоминаем про защитную функцию древних украшений. Но защита как раз и являлась результатом гармоничного соединения человека со сложной структурой мира, выраженной символически в ювелирном уборе. Человек ощущал себя частью вселенной, и в этом была его защита. Конечно, рационалистический подход существовал и в древности в форме магии, но, как правило, он не был легитимным в обществе. Под магией понимается вера в то, что законы этого мира подчинены оккультным силам, которыми человек может овладеть с помощью особых магических действий и предметов (заклинаний, ритуалов, амулетов и т.п.) В магии, в отличие от религии, не предполагается союз человека с Богом и связанные с этим внутренние духовные изменения, важны лишь правильные действия. Ее цели исключительно земные – удовлетворение личных потребностей. Сегодня, если мы хотим возвратиться к сакральной культуре, в первую очередь необходимо изменение сознания ( по - гречески μετανοια, а в русском переводе – покаяние). В противном случае возможны только два варианта общения с символами: игровой и магический. Наиболее безобидный игровой вариант свойственен для людей интеллектуальных и атеистически настроенных. Элемент игры, театра всегда присутствовал в светских ювелирных украшениях. Всем понятно, что игра, как и любая имитация, не приносит удовлетворения. Она только развлекает и, чтобы не наскучить, требует постоянного обновления и усложнения. Здесь символы дают богатую пищу для скучающего интеллекта. Но граница между игрой и духовной реальностью очень тонка. Переступить ее мы можем незаметно для себя. Войдя в контакт с незнакомыми сакральными символами просто из любопытства, мы рискуем соединиться с враждебными силами, которые могут причинить вполне ощутимый вред. Таких фактов известно достаточно. От ношения чуждых символов предостерегали не только Святые Отцы, но и духовные лидеры других религий и эзотерических учений. Причем сам символ может быть даже очень позитивен. Например, если человек не совершив покаяния и не пройдя таинства Крещения, т.е. находясь во власти бесов (конечно, сам он так не считает), оденет на себя крест, то обязательно навредит себе либо физически, либо духовно. В случае, если крест каноничен, действия человека будут восприняты бесами как некоторое отступление и угроза их мирному существованию. После чего последуют незамедлительные действия, которые вызовут вначале дискомфорт, а затем расстройство как психического, так и физического здоровья. Наверное, поэтому такие случаи имеют непродолжительный характер. Когда же человек одевает в качестве украшения так называемый дизайнерский крест, в котором в той или иной степени искажена христианская истина, он становится соучастником кощунства и наносит себе духовный вред. Конечно, речь идет только о тех крестах, которые возможно рассматривать в христианском контексте. Ну, и наиболее опасное отношение к символам – магическое. Оно характерно для людей рационально мыслящих, но с пробудившимся религиозным сознанием на уровне «веренья» в существование духовного мира и Бога. В этом случае возникает психологическая зависимость человека от носимого символа и соответственно от того, что он являет. Мы добровольно отказываемся от данной Богом свободы и принимаем программу, предложенную представителями оккультных сил. Даже безобидные на первый взгляд знаки зодиака могут подключить нас к астрологическим прогнозам и, самое страшное, когда они действительно начнут исполняться. Магический подход очень благоприятен для рынка, где производить и продавать продукт, вызывающий ту или иную зависимость, очень выгодно. Это хорошо понятно на примере наркотиков, алкоголя и табака. Всевозможные амулеты и обереги – это тоже своеобразный «опиум для народа» или, по словам Святых Отцов «темницы для души». К сожалению, магическое сознание присуще и многим людям, считающим себя православными. Оно проявляется как в отношении к церковным таинствам, так и в отношении к индивидуальным святыням: крестам, иконкам, кольцам и т.п., которые воспринимаются только как обереги. В этом случае главным становится формальная каноничность изделий, подтвержденная соответствующей надписью, церковное освящение, благословение и правильность употребления. А то, что на самом деле является главным – исполнение заповедей и покаяние, забывается. Магический контакт со священным символом не приводит к союзу с первообразом, т.к. союз предполагает взаимность сторон. Соответственно желаемой защиты тоже не происходит, только самообман. Желание быть защищенным от болезней и прочих невзгод естественно для любого человека, но нужно помнить, что в христианском понимании, степень защиты человека определяется степенью его пребывания в Боге. Т.е. максимальная защита - это святость, то, к чему и призван каждый христианин. Рациональное, магическое отношение к святыням провоцирует и формальный подход к их созданию. Для человека, не ищущего духовного союза с Богом, не нужна настоящая святыня, ведь она может даже создать в грешной душе некоторое смятение и дискомфорт. Ему достаточно имитаций, которые и производятся бурным потоком, согласно рыночным законам, удовлетворяя все прихоти клиента. И здесь уже не «дух творит форму», это делает компьютер и высокие технологии. Полезно вспомнить, как реагировала Церковь на некоторые канонические нарушения в периоды духовного упадка. В качестве примера приведем только одно определение Св.Синода от 31января 1885г: «Лицам нехристианских вероучений воспрещается писание икон, изготовление крестов и других подобных сему предметов чествования христиан, равно как и всякая вообще торговля всеми означенными предметами». Мы видим, что сегодня указанные действия скорее норма, чем нарушение. Конечно, метод запретов не свойственен самой природе Церкви, где должна господствовать любовь и свобода, а тем более современному толерантному к греху обществу. Мы можем не признавать существующие в природе законы, но не в состоянии отменить их действие. Как говорил апостол Павел: «Все мне позволительно, но не все полезно». (1Кор. 10.23).